Прежде творения мира и всего, что находится в нём, Бог сотворил ангелов, невидимых, как и Он Сам.
Сперва все ангелы были добрые, но потом один из них не захотел повиноваться Богу и научил других тому же.
Он стал называться дьяволом, то есть клеветником, соблазнителем. Господь лишил блаженства его и тех, кто его послушался. И вот дьявол позавидовал счастью Адама и Евы и захотел погубить их. Он вошёл в змея и, когда Ева проходила мимо дерева познания добра и зла, спросил:
– Правда ли, что Бог запретил вам есть плоды райских деревьев?
Ева ответила:
– Господь позволил нам есть плоды со всех деревьев сада; только с дерева познания добра и зла Он не позволил вкушать плодов и сказал, что если мы сделаем это, то умрём.
– Нет, вы не умрёте, – сказал дьявол. – Бог знает, что как только вы вкусите их, то сделаетесь сами, как боги, – будете знать добро и зло.
Ева посмотрела на дерево, запрещённые плоды особенно понравились ей теперь; она подошла, взяла плодов и ела, потом дала мужу, и он ел.
Как только они сделали это, им сразу стало страшно и стыдно. До тех пор невинные, как младенцы, они не замечали, что наги, и не стыдились этого, но, согрешив, прикрылись листьями и укрылись среди деревьев.
И услышали они голос Бога; Господь ходил в раю.
– Где ты, Адам? – воззвал Он.
Адам ответил:
– Я услышал голос Твой, Господи, и скрылся; мне стало стыдно, потому что я – наг.
Господь сказал:
– Не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?
Адам, вместо того чтобы сознаться в своей вине и просить прощения у Бога, ответил:
– Жена, которую Ты сотворил мне, дала мне плодов этого дерева, и я ел.
Жена сказала:
– Господи, змей соблазнил меня.
Тогда Бог проклял змея, а Адаму и Еве сказал, что в наказание за ослушание они будут жить в горе, страданиях, тяжёлых трудах и потом умрут. Но, по милосердию Своему, в утешение людям Господь обещал, что впоследствии явится Спаситель мира, Который примирит людей с Богом и победит дьявола.
Сказав это, Господь Бог изгнал Адама и Еву из рая и поставил ангела с огненным мечом, чтобы охранять путь к дереву жизни.
Эзоп (или Эсоп), полуисторический, полумифический автор нравоучительных басен о животных. До сих пор точно не известно, существовал ли такой человек в действительности или же это вымышленное лицо. По преданиям, Эзоп родился около середины VI века до н. э. во Фригии (Малая Азия) и был рабом некоего Иадмона, жителя Самоса, который дал ему свободу. Некоторое время жил при дворе лидийского царя Креза в Сардах. Позднее, находясь в Дельфах, был обвинён жреческой аристократией в святотатстве и сброшен со скалы.
Его смерть в Дельфах была украшена легендой. Согласно этой легенде Эзоп, находясь в Дельфах, своим острословием настроил против себя нескольких граждан, и они решили наказать его. Для этого они, похитив золотую чашу из храмовой утвари, тайно вложили её в котомку Эзопа и затем забили тревогу; приказано было обыскать богомольцев, чаша была найдена у Эзопа, и он, как святотатец, был побит камнями. Через много лет обнаружилась невиновность Эзопа; потомки его убийц были вынуждены уплатить виру (компенсацию), за получением которой явился внук того Иадмона, который был господином Эзопа.
Басни Эзопа были переведены (часто переработаны) на многие языки мира, в том числе знаменитыми басенниками Жаном Лафонтеном и Иваном Крыловым.
Ворона, которой хотелось пить, подлетела к кувшину и попробовала его наклонить. Но он стоял крепко, и повалить его она не могла. Однако хитростью она добилась, чего хотела: она стала бросать в кувшин камешки, и, когда их набралось много, вода поднялась и перелилась через края: тогда и утолила ворона свою жажду.
Так разум оказывается важнее силы.
Мальчик в школе украл у товарища дощечку и принёс матери. А та не только его не наказала, но даже похвалила. Тогда в другой раз он украл плащ и принёс ей, а она приняла это ещё охотнее. Время шло, мальчик стал юношей и взялся за кражи покрупнее. Наконец поймали его однажды с поличным и, скрутив локти, повели на казнь; а мать шла следом и колотила себя в грудь. И вот он сказал, что хочет что-то шепнуть ей на ухо; подошла она, а он разом ухватил зубами и откусил ей кусок уха. Стала мать корить его, нечестивца: мало ему всех его преступлений, так он и родную мать ещё увечит! Перебил её сын: «Кабы наказала ты меня, когда я в первый раз принёс тебе краденую дощечку, – не докатился бы я до такой судьбы и не вели бы меня сейчас на смерть».
Басня показывает: если не наказать вину в самом начале, она становится всё больше и больше.
Ганс Христиан Андерсен (1805–1875)
Ганс Христиан Андерсен родился 2 апреля 1805 года в Оденсе на острове Фюн. Отец Андерсена был бедным башмачником, мать была прачкой из бедной семьи, она была похоронена на кладбище для бедных. С детства мальчик рос мечтателем и сочинителем, часто устраивал домашние спектакли. Отец Андерсена очень рано умер, и мальчику пришлось работать, чтобы помогать матери кормить сеьмю. Он был подмастерьем у ткача, затем у портного, потом Андерсен работал на сигаретной фабрике. В раннем детстве Ганс Христиан был замкнутым ребёнком, любимой игрой которого был кукольный театр.
В возрасте 14 лет Андерсен поехал в Копенгаген. Мать надеялась, что он побудет там немного и вернётся. Сначала Андерсен выступает на вторых ролях в театре. Когда Андерсен написал свою первую книгу и она была напечатана, её не покупали, она пошла на обёртку. Однако он не терял надежды. Добрые люди помогли Андерсену учиться, видя его желание. Король Дании Фредерик VI разрешил ему учиться в школе в городке Слагельсе, а затем в другой школе в Эльсиноре за счёт казны. Это означало, что больше не нужно будет думать о пропитании, о том, как прожить дальше. Ученики в школе были на шесть лет младше Андерсена. Но одолеть грамоту он так и не смог – всю жизнь он делал на письме множество ошибок.
В 1833 году Андерсен получил от короля денежное пособие, позволившее ему выехать в первое в жизни заграничное путешествие. Андерсен много пишет, в 1835 году печатаются его «Сказки». Андерсен не любил свои сказки, не считал их серьёзными произведениями, хотя именно они принесли автору всемирную известность. В 1872 году Андерсен упал с кровати, сильно расшибся и больше уже не оправился от травм, хотя прожил ещё три года. Он скончался 4 августа 1875 и похоронен в Копенгагене.
Никто на свете не знает столько сказок, сколько знает их Оле-Лукойе. Вот мастер рассказывать!
Вечером, когда дети спокойно сидят за столом или на скамеечках, является Оле-Лукойе. В одних чулках он неслышно поднимается по лестнице, потом осторожно приотворяет дверь и брызжет детям в глаза сладким молоком, – в руках у него маленькая спринцовка[37], которая выбрасывает молоко тоненькой струйкой. Тогда веки у всех начинают слипаться, и дети уж не могут разглядеть Оле, а он подкрадывается к ним сзади и начинает легонько дуть им в затылок. Подует – и детские головки поникнут. Но это не больно, – Оле-Лукойе ведь ничего плохого не замышляет, он хочет только, чтобы дети угомонились, а утихомирятся они не раньше, чем их уложишь в постель. И как только они затихнут, он начинает рассказывать им сказки.
Но вот дети заснули, и Оле-Лукойе присаживается на край кроватки. Одет он прелестно – в шёлковый кафтан; только нельзя сказать, какого цвета этот кафтан: он отливает то синим, то зелёным, то красным, смотря куда повернётся Оле. Под мышкой он держит два зонтика. Один зонтик – тот, что с картинками, – Оле раскрывает над хорошими детьми; и им тогда всю ночь снятся увлекательные сказки. Другой зонтик – совсем простой, гладкий, и Оле раскрывает его над озорными детьми; ну, они и спят, как чурбаны, всю ночь, а утром оказывается, что они ровно ничего не видели во сне!
Вот и послушаем, как Оле-Лукойе целую неделю навещал одного маленького мальчика, Яльмара, и каждый вечер рассказывал ему сказки. Целых семь сказок рассказал, – в неделе ведь семь дней.
– Так! – сказал Оле-Лукойе, уложив Яльмара в постель. – Прежде всего я принаряжу комнату!
И вот все цветы в горшках мгновенно выросли, стали большими деревьями и протянули свои длинные ветви к самому потолку; комната превратилась в чудеснейшую беседку. Ветви деревьев покрылись цветами; и ни один цветок не уступал розе в красоте и аромате, а на вкус (если бы только вы захотели их попробовать) был слаще варенья; плоды же блестели, как золотые. А ещё на деревьях росли пышки, которые чуть не лопались, – так щедро они были начинены изюмом. Просто чудо! Но вдруг из ящика стола, где лежали учебники Яльмара, раздались громкие стоны.
– Что там такое? – спросил Оле-Лукойе и, подойдя к столу, выдвинул ящик.
Оказалось, что это трещала и скрипела аспидная доска: в решение написанной на ней задачи вкралась ошибка, и все цифры готовы были разбежаться кто куда; грифель, как собачонка, скакал и прыгал на своей верёвочке: он горячо желал помочь делу, да не мог. Из тетради Яльмара тоже доносились жалобные стоны, и слышать их было страшно. На каждой странице этой тетради в начале каждой строки стояли рядом большие и маленькие буквы – и те и другие очень красивые. То были прописи. А возле них располагались другие, воображавшие себя столь же красивыми. Их писал сам Яльмар, и они прямо-таки валились на проведённую карандашом линию, вместо того чтобы стоять на ней прямо.
